Иногда волонтёрство — это не только возможность помочь другим. Это ещё и масса способов совершенствоваться, развиваться, учиться новым навыкам, языкам и узнавать то, что ты никогда бы больше нигде не узнал. Особенно если это волонтёрство проходит в другой стране. Женя Шабынина, объехавшая несколько стран в поисках странной и неоплачиваемой работы, рассказывает, насколько это может быть полезным.
Вот уже пять лет я предпочитаю обычному туризму осмысленный и рекламирую волонтёрство направо и налево. Началось всё как в учебнике для сценаристов: главный герой (то есть я) сидел в своем родном городе и ныл о том, как же ему хочется приключений. Желательно на чужбине, да так, чтобы ещё попрактиковать ржавеющий английский язык. В роли смерча в Канзасе выступила подруга, которая, выслушав мои жалобы, обмолвилась про волонтёрство: «Я всех тонкостей не знаю, но вроде как ты едешь в какую-нибудь страну на несколько недель и работаешь там по полдня бесплатно, а тебе за это выделяют койку и паёк. Получается вполне бюджетная поездка с принудительной практикой языка».
Уже через месяц я строила лестницу в деревушке на юге Франции в компании 15 ребят из разных стран, была вне себя от счастья и думала, что надо бы повторить. Благодаря волонтёрству я объездила всю Исландию, поработала на музыкальном фестивале в Латвии, жила на необитаемых островах на севере Испании и в женском монастыре в Санкт-Петербурге. Это был ни с чем не сравнимый аутентичный опыт тесного знакомства с чужой культурой. И, разумеется, я больше не впадаю в ступор, если мне надо заговорить на английском.
Главное преимущество всех этих поездок — это возможность неустанно удивляться самому себе, своему потенциалу, границы которого с каждым разом всё сложнее разглядеть
Я всё-таки попытаюсь конвертировать этот поток восторженных басен в развёрнутый реестр преимуществ. Сразу оговорюсь: это не инструкция к тому, что надо сделать, чтобы стать волонтёром, и как организована эта система. Об этом можно почитать на сайте любой волонтёрской организации.
1. Бюджетные путешествия
В список расходов волонтёра входят: членский взнос, виза, страховка и дорога. Прихватите карманные деньги и поезжайте спокойно, вам дадут кров, накормят и, скорее всего, будут посильно развлекать по выходным. В обмен на это вы будете выполнять не требующую специальных навыков работу не более пяти часов в день с перерывами на бранч, ланч и на выходные.
Членский взнос вы оплачиваете российской организации-партнёру, которая занимается вашей отправкой на проект. Считайте это пожертвованием: эти деньги уходят на развитие волонтёрских проектов в России. Но есть страны, которые требуют дополнительного членского взноса в казну местной организации. И это может быть как 30 долларов, так и 200 евро. Как, например, в Исландии.
Спрашивается, где же тут экономия? А вы попробуйте организовать себе туристическую поездку в Исландию, где вам бы пришлось платить не только за дорогу с визой, но и за жилье, еду, транспорт, которым вы наверняка будете часто пользоваться, чтобы посмотреть на все геологические чудеса этой Исландии. Вы разоритесь. Это дорогущая страна. Да, мы заплатили 200 евро с носа, но! Мэр деревни, в которой мы работали, устроил нам бесплатную экскурсию на автобусе по Золотому кольцу, регулярно и бесплатно возил нас в бассейны (самый распространённый вид исландского досуга, есть в каждом городе), отвёл в местный ресторан и вообще кормил на убой, в том числе традиционными исландскими блюдами (китовый жир, замоченный в айране, холодец из овечьих щёчек). Плюс ко всему в Исландии волонтёрам предоставляют скидки. А организация Seeds — бюджетный хостел для тех, кто решил приехать до проекта или задержаться после его завершения (так делают почти все).
После проекта мы скооперировались с другими волонтёрами, скинулись, взяли машину напрокат и объехали весь остров за пять дней, ночуя в кемпингах. Побывали на языке ледника, залезли на базальтовые столбы в Вике, посмотрели на морских котиков, увидели кучу водопадов, прогулялись по залитому дымящейся лавой Мордору и искупались в горячей реке в Хверагерди. У меня, например, нет водительских прав. Мне ужасно повезло, что у Карло и Марселя они были. И, конечно, я бы не смогла при моём доходе организовать подобный трип, пытаясь собрать друзей из Москвы. Сколько мы сэкономили, мне даже сложно вообразить.
2. Места, куда трудно попасть, и интеграция в местное сообщество
Локации волонтёрских проектов очень часто располагаются в каких-то труднодоступных удалённых местностях. Насколько велики шансы, что в свой отпуск вы сподобитесь сорваться из курортного города в охраняемый дикий заповедник? И что вас туда пустят пожить? Или какова вероятность того, что, всё-таки приехав во французскую деревню, вы бесплатно впишетесь в домике викария и перезнакомитесь со всеми местными жителями, которые в качестве благодарности за вашу работу будут устраивать вам званые ужины в пяти актах?
Жители южных регионов очень гостеприимные и общительные. На севере люди более сдержанные. Но статус волонтёра буквально открывает вам двери в дома людей, которые очень благодарны вам за то, что вы приехали издалека помогать им. Они, в свою очередь, готовы помочь вам и часто делают комплиментарные жесты (мясник во Франции задарил меня паштетом), и если вам хоть что-то нужно (терка, молоток или велосипед) — можно смело обращаться к местным.
Во Франции проект длился три недели, и всё это время мы не только работали, но и очень много развлекались. Съездили на виноградник, где нам рассказали о том, как из красного винограда сделать белое вино, как хмель превращается в пиво и как бросить всё, уехать из Англии и стать французским виноделом (в этой деревне было очень много англичан). Ещё мы побывали на ярмарке выходного дня в соседней деревне, нам организовали 11-километровый сплав по реке на каяках, мы участвовали в организации большого праздника и стали свидетелями того, как переодетые в ковбоев и индейцев местные бегают по трём с половиной улицам деревни, размахивая пугачами.
Когда я работала на проекте в монастыре в Петербурге, мне посчастливилось разговорить одну из монахинь, которым, вообще-то, запрещено общаться с мирскими «не по делу». Мы общались с персоналом монастыря и видели и слышали то, что обычные прихожане и паломники не видят и не слышат. Волонтёр — больше чем турист. Он начинает интегрироваться в сообщество и становится на какое-то время его частью. А это бесценно.
3. Практика языка и коммуникации
Тут есть подвох. Не могу гарантировать, что можно выучить английский благодаря волонтёрским проектам. Но вы совершенно точно начнёте на нём говорить, а не тратить по полчаса на подыскивание нужных слов. Вам придётся найти способ сделать так, чтобы вас поняли, — вербальный или не вербальный. Потому что ежедневно вам нужно будет коллективно обсуждать и находить решения различных задач: что приготовить, как лучше организовать рабочий процесс, чем заняться в свободное время, куда поехать и так далее.
От одной страны в проект берут не больше двух человек, чтобы волонтёры не сбивались в национальные группки. Впрочем, бывают сюрпризы. В Испании из 30 волонтёров не испанцев было только пятеро. Поначалу было тяжело, мы чувствовали себя аутсайдерами. Усугублялось это ещё и тем, что не все испанцы говорили на английском. Через пару дней проблема решилась как-то сама собой (без коллективного налёта на бар не обошлось, конечно же).
Вы быстро начнёте понимать других, вычленять слова из каши чужих ошибок и акцентов. Но есть огромная вероятность, что вы эти ошибки подхватите. Вместе со словечками и фразами из языка принимающей страны. Ещё всегда можно найти кого-то, кто говорит лучше вас, и пристать к нему. Но я сейчас вряд ли открою Америку, если скажу, что лучший способ подучить нужный вам язык — это выбрать проект в стране, в которой на нём говорят все. Ведь волонтёрский проект включает общение не только с другими волонтёрами, но и с местным сообществом.
4. Личностный рост и воспитание самостоятельности
Несмотря на все преимущества труднодоступных локаций, есть всё же один минус: вы должны добраться до пункта назначения самостоятельно, на свои деньги и в условленный час. Организаторы проекта высылают подробный информационный лист, в котором указаны все варианты проезда, расписание транспорта и контакты лидеров, но дальше — сами.
В одиночестве махнуть в чужую страну, и не прямым рейсом в какой-нибудь растиражированный открытками мегаполис, а в глухую деревню на перекладных, — это чудовищный стресс. Особенно когда ты плохо говоришь (или тебе кажется, что ты плохо говоришь) на иностранном языке, у тебя какая-нибудь фобия и ты весь такой стеснительный.
В этих поездках я постигла простейшую истину: самостоятельность не исключает посторонней помощи. Можно заручиться 3G-интернетом, обложиться планшетами, картами и заранее просчитать свой маршрут, но, как говорится, «человек полагает». Лучший способ получить помощь — попросить о ней и не стесняться доставать всех вопросами. Моя уязвимость в статусе иностранца не заканчивается на этапе приезда. По приезде меня ожидает косой десяток людей из разных стран, с которыми мне предстоит жить и работать. Плюс местные жители.
Личностный рост — звучит корпоративно, но из песни слов не выкинешь. Волонтёрство ставит тебя в такие условия, когда в твоих же интересах превратиться в лучшую версию себя, по крайней мере, на срок длительности проекта. И тут выясняется, что ты, в общем-то, неприхотлив, общителен, толерантен, хорошо умеешь работать в команде, быстро реагируешь, можешь многому научить кого-то и сам чему-нибудь научиться.
Ты вообще лучше, смекалистее и прочнее, чем ты о себе думал. И ты можешь приготовить вкусный ужин без мяса на 17 человек
С каждым проектом я становилась более непринуждённой, открытой и инициативной. Это естественным образом привело к тому, что я сама стала лидером проекта и взяла шефство над 14 иностранцами, у каждого из которых примерно раз в 15 минут возникали вопросы и пожелания. Годы работы в редакциях журналов, а потом в офисе с требовательной клиентурой никогда не научили бы меня тому, чему меня научило лихорадочное двухнедельное лидерство в монастыре. В психологическом плане это было равносильно восхождению на Эверест. А ведь оттуда ещё попробуй спустись живым. Это экспресс-закалка такого уровня, что не страшно уже ничего.
5. Странная работа и новые навыки
Вы когда-нибудь сушили водоросли? Я — да. В компании ирландки Кэсси я ходила вокруг телеги, на которой были выложены собранные мэром водоросли. Мы их переворачивали, разлепляли и снова переворачивали. Нормальное занятие для исландца. Они едят сушёные водоросли как закуску — говорят, что это очень полезно.
Или вот в Латвии мы помогали полякам строить сцену для фестиваля Kubana. Когда поляки увидели, что к ним пригнали толпу девчонок на помощь, они растерялись, а потом расхохотались. Когда мы помогли им эту сцену разобрать на три дня раньше, чем они планировали, — они уже не смеялись. Теперь я знаю, как это делается.
В деревне Пьюилярок нас попросили помочь с организацией праздника: мы подготовили здание местной администрации к приезду сотни гостей, помогали на кухне и работали официантами. Вот тогда-то я увидела сковороду диаметром метра в два, в которой повара готовили паэлью. В той же деревне есть лестница, которую мы построили, — почему-то мне приятно об этом вспоминать. Я не просто где-то там была, пиво-мёд пила, и по усам моим стекало. Я оставила некий «след» на крутом склоне, по которому теперь можно цивилизованно спуститься, не покатившись кубарем. Там же меня научили класть цемент, когда мы чистили колодцы (они их называют фонтанами).
В монастыре нас запустили в швейный и свечной цехи: мы помогали и наблюдали за процессом изготовления православной одежды и прочих швейных изделий.
Швейный цех в петербургском монастыре
А на островах Сиес мы помимо того, что собирали мусор на белоснежном пляже, шили маппетов для кукольного театра и ставили мини-спектакль для детей на экологическую тему. Я сшила драматического персонажа — чайку, которая задыхалась, угодив в пластик. И это ещё не самые странные виды деятельности. Моя голубая мечта — поехать в Мексику помогать новорождённым черепашатам безопасно добраться до воды.
6. Весёлые каникулы с новыми друзьями
Волонтёрские проекты — это как трудовой лагерь для взрослых с командными играми и прочими увеселениями. В ход идут любые игры — от крокодила с испорченным телефоном до вышибал. Они помогают раскрепоститься, растопить лёд между волонтёрами и занять свободное время.
И вот оказалось, что в 25-30 лет я с куда большей охотой во что-то играю и меньше стесняюсь, чем в десять
Та часть жизни, которая, как мне казалось, утеряна вместе с детством, никуда не делась. Только теперь ты ещё и сам себе хозяин — никто тебя не контролирует и ни к чему не принуждает.
В Испании мы часами играли каждый день в самые разнообразные игры (спасибо нашим лидерам), а по выходным уходили на причал танцевать. Конечно, многое зависит от лидеров. В Исландии у нас был один очень уставший лидер, так что мы сами себя развлекали. В нашем распоряжении был целый спортзал с инвентарём, мы резались в бадминтон и баскетбол. В Питере мы променяли игры на прогулки по городу. Как бы то ни было, почти каждый волонтёрский проект — это группа людей в отдалённом месте с кучей свободного времени. Идеальные условия для постоянного игрового и неигрового взаимодействия.
7. Возможность сделать мир лучше
И о патетике. Невозможно быть волонтёром (как минимум заядлым), если ты не заражён основной идеей волонтёрства и не веришь в его ценности. Приятное времяпрепровождение, знакомство с новыми людьми и путешествия — это, конечно, прекрасно. Но в центре этого — труд и культурный обмен. Я думаю, что волонтёрство «работает» не только на меня, но и на мир: вносит в насквозь капиталистическую систему какую-то крупицу бескорыстного порыва, обходясь при этом без призывных лозунгов патриотически-религиозного толка.
Можно разъезжать по курортам и коптить мировой небосвод своими потребительскими выхлопами, а можно в процессе ещё и кому-то помочь
Конечно, мы не метро строим, и иногда эта деятельность слегка надуманная (тогда это больше культурный обмен, что немаловажно), но бывают золотые моменты, когда ты видишь, что твоя помощь действительно нужна. И в конце концов, можно перейти с работы с неодушевлёнными предметами к работе с людьми: работать в доме престарелых и детских домах, сорваться на помощь каким-нибудь погорельцам.
То, что начинается с простого веселья и бюджетной поездки, может впоследствии подкорректировать мировоззрение и сподвигнуть на более серьёзный шаг к установлению мирового баланса. Я не говорю уже о том, что участвуя в подобных проектах, вы развеиваете массу обидных и неприятных клише о своей стране.
