Кому нужны гуманитарные науки

Человечество делает огромную ошибку, ставя под сомнение важность университетского образования, уверены профессора социальной эпистемологии из университета Уорвика. Отказываясь от изучения гуманитарных наук, мы рискуем развитием мыслящего общества.

Сегодня многие страны одержимы идеей развивать образование в области естественных наук. Некоторым людям влияние литературы, истории и филологии на усиление рыночной конкурентоспособности кажется не таким уж и очевидным. У них возникает вопрос: кому нужны гуманитарные науки?

Наш вариант ответа такой: гуманитарные науки нужны человечеству, если оно посвящает себя реализации идеи гуманизма. Если гуманитарные науки кому-то кажутся устаревшими, вполне возможно, что устаревшими они считают и гуманистические идеалы.

Не то чтобы мы имели в виду некую «антигуманную» деградацию и тот факт, что человечество становится менее «человечным». Тем более сейчас, когда мы живем в эпоху «прав» — теперь у всех есть права, у животных есть права, и, кажется, вообще у всего живого теперь тоже есть права. Очевидно, более правильным будет вопрос: есть ли какие-то особенности умения быть человеком, которые требуют внимания высшего образования? Мы убеждены, что ответ не изменился — и этот ответ «да».

нужны гуманитарные науки

Сегодня определение университета как элитной школы воспитания личности считают старомодным. Но даже если абстрагироваться от этой «элитарности» университетского образования, сама идея остается правильной. Конечно, мы можем воспринимать науки как нечто дополнительное к необходимым для практической деятельности знаниям. Но в таком случае мы существенно снизим ту колоссальную историческую роль, которую университеты играли в процессе превращения примата Homo sapiens в личность, чьи интересы, стремления и цели концентрируются на чем-то большем, чем просто успешное спаривание и размножение.

Умения, необходимые для этого преобразования, обеспечили именно гуманитарные науки. Развивая речь, письмо, чтение, «прямоходящая обезьяна» училась выражать свое мнение публично. Это позволило мужчинам, а впоследствии и женщинам, независимо от своего социального происхождения, образовывать системы и институты, преимущества которых распространялись на всех — опять же, независимо от социального происхождения. Мы очень часто забываем, что наши общества состоят из различных социально-экономических групп, и именно такие институты помогают поддерживать политический и экономический баланс.

Гуманитарные науки являются душой университета как такового. Тем не менее, сегодня они должны доказывать свою актуальность. Действительно, на первый взгляд естественные науки гораздо больше влияют на развитие индустрии и глобальной экономики — но только на первый взгляд. Современный менталитет — это «лучше и больше». Больше патентов, больше публикаций, больше упоминаний в СМИ. Однако люди, которые преследуют подобные цели, обычно не задумываются над тем, как все это повлияет на культурное, социальное и, наконец, даже экономическое развитие человечества. И повлияет ли вообще.

Вспомним Индекс цитируемости научных статей, изначально созданный для того, чтобы помочь исследователям выделить определенные тенденции в новых областях науки, а также анализировать эти тенденции, таким образом, стимулируя развитие новых знаний. Что же происходит сейчас? Деятельность университетов, факультетов и даже отдельных исследователей часто оценивают не по их разработкам и достижениям, а лишь по «рейтингу» в индексе цитируемости. Это пример ситуации, когда измеряется то, что технически можно измерить, а не то, что на самом деле следует измерять.

Если анализировать еще глубже, можно сказать, что подобный подход фактически игнорирует основную роль гуманитарных знаний — а это развитие гибкого и творческого мышления, а также воспитание личности, когда человек просто становится лучше.

Здесь упоминается Джон Мейнард Кейнс и его концепция о том, что получение прибыли от государственных инвестиций является долговременным процессом, тесно связанным с инвестициями в социально-экономическую сферу, то есть, в гуманитарные науки также.

гуманитарные науки

Не можем не отметить, что сегодня отношения между профессорами и студентами похожи на те, которые существуют на рынке: производитель продает товар, а потребители его покупают. При этом ценность товара определяется практически сразу же после использования, учитывая насколько этот товар удовлетворяет те или иные практические потребности. Неудивительно, что студенты оценивают собственное образование сразу же после того, как несколько месяцев проработают на своей первой работе. На самом деле классические университетские знания не должны научить выполнять те или иные профессиональные задачи. Они должны, прежде всего, научить мыслить и быть успешным в, как минимум, следующие полвека.

Сегодня трудно поверить в то, что ранее университетское образование было более элитным, а на его развитие из государственных бюджетов выделялось гораздо больше. Тогда считали, что выгоду от университетского образования получат не только сами студенты, но и все общество — за счет развития науки и искусства.

Конечно, это развитие включало в себя и практические вещи — новые медицинские технологии или, например, автоматизацию труда. Это действительно важно. Однако развитие, которое происходит за счет гуманитарных наук, является не менее важным — хотя эти «тонкие материи» труднее измерить и зафиксировать. Позволим себе продолжить мысль Кейнса: каждый раз, когда мы слушаем радио либо смотрим телевизор, читаем газету, роман или пересматриваем фильм, мы находимся в плену идей нескольких усопших гуманистов, которые когда-то изобрели способы видеть мир каким-то новым, особым образом.

Сегодня некоторые сомневаются в том, что гуманитарные науки имеют ценность. Однако эти узкие взгляды лишь отражают примитивность и недальновидность современной оценки университетских знаний. Оставим это существам, чья жизнь «одинокая, жалкая, грязная, жестокая и короткая», как описывал существование в дикой природе Гоббс. Поскольку это совсем не подходит тем из нас, кто все еще хочет быть человеком — в наиболее высоком смысле этого слова.